В 1945 году численность еврейского населения Болгарии была идентична таковой в 1939 году: примерно 50 000 человек, или 0,8% от всего населения Болгарии. Такое постоянство объясняется протестами и деятельностью обширной коалиции церковных лидеров и парламентариев, а также простых людей в ответ на приказ немцев о депортации евреев в 1943 году. Однако ценой спасения евреев «старой» Болгарии стала депортация более 11 000 евреев с территорий Македонии и Фракии.
Болгария сохраняла нейтралитет до марта 1941 года, когда присоединилась к гитлеровской коалиции в обмен на контроль над Македонией и Фракией. Болгария уже внедрила антисемитские законы Германии, в том числе о ношении желтой звезды, путем принятия Закона о защите нации в январе 1941 года. Однако для ветеранов, людей обращенных в христианство и состоящих в смешанных браках постоянно делали исключения. В июне 1942 года, при антисемитском националисте Александре Белеве, был учрежден Комиссариат по еврейским вопросам, призванный обеспечить соблюдение существующего закона и организовать гетто.
В январе 1943 года из Берлина прибыл представитель Адольфа Эйхмана, Теодор Даннекер. Даннекер и Белев договорились о депортации из Болгарии 20 000 евреев. В марте 1943 года из Македонии и Фракии депортировали 11 343 человека в Освенцим и Треблинку, а в «старой Болгарии» (в границах до 1941 года) в это время шли аресты и выселение евреев в гетто. Однако к этому времени политическая и военная ситуация повернулась против Германии. Парламентарии, ставшие свидетелями арестов в регионах, выразили протест при помощи открытого письма царю Болгарии Борису III, в котором просили его остановить «исключительные и жестокие меры [...], которые могут стать причиной обвинения правительства и всего народа в массовых убийствах». Стефан, православный митрополит Софийский, предостерег короля Бориса III: «Бог наблюдает за вашими действиями с небес». Решение короля Бориса III — эвакуировать евреев из Софии в сельскую местность — вызвало негодование у горожан. Многим эвакуированным евреям предоставили убежище в сельской местности, и в августе 1943 года посол Германии в Софии написал в Берлин, что депортации возобновятся только в случае улучшения политической и военной ситуации.
